Интересные факты

Из воспоминаний уроженца села Каги Василия Ивановича Ленского, написанные им в 80-х годах двадцатого века: «Кага. Село у дороги, бойкой и шумной по тем временам - тракта Стерлитамак - Белорецк. Белорецк - ближе, 79 километров, но не напрямую, а по тракту.
Село стоит в лоне Уральских гор, в глубокой зеленой котловине. Посреди течет речка Кага. Там, где она впадает в Белую, стоит район Устькаги, знаменитый своими наводнениями. В самом селе тоже есть гора - Елань. Через овраг, как идти в лесочек, - родничок Сажелка, потому что лес вокруг саженый. На родничке часовня. Поговаривали про святую икону, когда-то там объявившуюся. Дворы в Каге ставили просторные, дома - большие, пятистенные, лесу кругом много. Жизнь свою кагинцы обставляли немудрено, как улицы называли - Большая, Узенькая, Рыбная. Но все они вели к заводу - он был сердцем села.
Какими еще приметами отмечена Кага? Пожалуй, красивой церковью на скалистом холме (где пол, двери и рамы — особые, чугунного литья) да трудолюбием народным (работали в Каге всегда и помногу, если не в заводе, то по дому). И дома друг против дружки красовались в улице чистотой, ухоженностью и порядком. Считалось, что та хозяйка — не хозяйка, если мостовину - доски во дворе перед порогом - скоблит и моет не до самых ворот, если воду в ведрах не до краев несёт, если грибов мало солит да пироги с лесной ягодой не печёт.
Любили в Каге пикники, посиделки, песни — пели их светло и протяжно, как-то по-южному: говорят, подняли село южане, сосланные бунтовавшие крестьяне из России».

Из блокнота краеведа Михаила Герасимова: «Когда мне было 11 лет, в нашем доме в Каге останавливался академик Ферсман. Высокий лысый химик. Он имел с собой походную лабораторию. От него я заразился мечтой о геологии». Экспедиции, которыми руководил академик Александр Евгеньевич Ферсман два раза побывали в нашем районе: в 1928-1931 годах и в 1935 году.
Во второй приезд отряд геологов прошел по горе Крака, направляясь в сторону Авзяна. Александр Ферсман, и его товарищи на гору поднимались пешком, так как лошади еле тянули пустые телеги. Только через восемь часов они добрались до назначенного места.
«Сторож рудника, молодой, красивый башкир Сагадей встретил нас как старых друзей, - пишет А. Ферсман в своем дневнике. - Быстро поставил самовар, напоил чаем. После утреннего чая мы попрощались с семьей Сагадея. У них две дочери — Анима и Нагима, третий — сын, еще маленький. Семья живет вдали от деревни — в лесу. Но в доме чисто, живут культурно. Старшей дочери около 8-10 лет, очень красива, и во всех ее движениях чувствуется гордость...»
Далее экспедиция двинулась в сторону Магнитогорска. По пути останавливались на базаре нашего города, где все они были приятно удивлены изобилием лесных ягод, которыми во многих местах торговали женщины.
А. Ферсман в своем дневнике писал: «Мне еще никогда не доводилось бывать на таком душистом базаре».

Из воспоминаний старожилы нашего города Константина Валавина: «Река Белая многие сотни лет текла с Уральских вершин. Потом она под прямым углом поворачивала влево и в районе нынешнего цеха № 16 сливалась с Матой. Откос горы еще на моей памяти был покрыт цветами, черемухой, рябиной. Особенно много было дикого шиповника. На праздник Троицы местные девушки ходили на гору и свивали из растущих там цветов венки.
Прежним хозяевам железоделательного завода не понравилось такое русло реки, и они его изменили. Была построена гавань с пешеходным переходом. Она существовала довольно долгое время, и только наводнение 1964 года разрушило этот мост. Пришлось строить переход несколько выше гавани.
До изменения русла реки существовал арочный мост, под которым проходили барки, сплавлявшие железо. Располагался этот мост в повороте Белой. Нынешний мост потерял свое транспортное назначение и нужен только как связь с районом Луки.
Еще в начале двадцатого века там размещались огороды и гумна. Когда реку повернули в новое русло, она ежегодно в половодье стала их затапливать. А у откоса горы, где было раньше русло, вода стояла круглый год. Это место называлось старицей. И мы, ребятишки, летом там купались - вода была очень теплой, в ней росли лилии.
В начале гавани, на ее правом берегу, был участок метров в десять длиной, выстланный досками. Он назывался сливом. Берег вдоль него огораживался забором. При сплаве по этому пролёту проходили груженые барки.
Граница металлургического завода проходила там, где ныне располагается механический цех. От него сразу начиналась улица, которая так и называлась - Механическая. А улица, идущая и ныне от заводоуправления, имела два названия - Кагинская и Трактовая, теперь это улица Блюхера.
В 1931-1932 годах дома на ней снесли по нынешнюю так называемую тёплую канавку. По инициативе руководства завода исчезло 450 строений, предприятие сносило их своими силами. Кто давал согласие на дальнейшее проживание в своём доме, получал место на восстановление его в нынешнем Заматинском районе. Дом моих родителей тоже попал под снос.
В начале 50-х годов началось активное строительство новых зданий уже в самом городе, в так называемом Верхнем селении. Прежде всего стали строить двух- и трехэтажные дома из шлакоблоков. По инициативе тогдашнего директора металлургического завода Василия Моисеевича Овчаренко напротив базара был построен медицинский стационар на 50 коек, позднее к нему был добавлен еще один корпус на 30 коек. Затем по инициативе того же Овчаренко и врача Григория Васильевича Ларионова были построены здания поликлиники комбината и инфекционной больницы. А на улице Точисского за счет средств завода был построен так называемый ночной профилакторий металлургов».

Фото из архива краеведческого музея.

Ещё больше новостей – на нашем канале. Читайте нас в Телеграм Газета «Белорецкий рабочий» https://t.me/belrab