Я вас всех жить заставлю

- Ну, здравствуй, сынок. Вот я и пришла.
На пороге кабинета местного фельдшера, который располагался в новеньком ФАПе, застыла 80-летняя женщина.
- Ой, здравствуйте, Дарья Тихоновна! - радостно заулыбался фельдшер, вскочив со своего стула. - Как я вас ждал! Как ждал! Как вы до нас добрались? Не сложно было?
- Да обычно добралась, - ответила пожилая женщина. - Села на автобус, да приехала. Ну, говори, сынок, какое у тебя ко мне дело-то? На дворе - конец октября. Помнишь, как мы с тобой весной договаривались? Я ведь не забыла. Потому что в чисельнике записала.
- Да я помню, помню. Только вы погодите сразу к делам-то переходить. Сначала снимите верхнюю одежду, садитесь, я на вас немножко посмотрю.
- А чего на меня смотреть? - недовольно сморщилась женщина, но всё-таки к стулу пошла. - Я, чай, не икона. Ты же меня, наверное, не за тем звал, чтобы на меня смотреть?
- И для этого тоже. Я же фельдшер. По правилам я должен не просто на вас посмотреть, но и обследовать. Ну-ка, снимите пальто. Давайте я вам помогу.
- Ну, что ты, сынок, тянешь. Ты же мне в прошлый раз сказал, что у тебя ко мне какое-то важное дело будет. Ну, говори своё дело.
- Погодите. Сначала я вам давление замерю...
Фельдшер уже накручивал манжету тонометра женщине на руку и занялся своим привычным делом. Сделав паузу, он спросил:
- Ну и как вы всё это время, пока мы не виделись, жили?
- Как жила? – вздохнула женщина. - Плохо жила. Но ты же сказал про важное дело, вот мне и пришлось всё пережить. Скрипела, терпела, а теперь приехала.
- Вот и хорошо, что жили, - заулыбался фельдшер. - А то, помните, что вы в прошлый раз мне говорили?
- А что я говорила?
- Вы же умирать собирались. Говорили, мол, всё надоело, пора на тот свет.
- Так очень плохо тогда было, сердце болело, как чирей. А стала таблеточки принимать, которые ты мне выписал, и вроде стало лучше.
- Я вижу. Давление у вас чуть выше нормы, но в пределах допустимого. Не болит теперь сердце?
- Побаливает изредка. Но раз я тебе так нужна, я терплю. Говори уже, какое дело ты мне хотел поручить.
- А куда вы всё торопитесь, Дарья Тихоновна?
- Как куда? Мне же восемьдесят! Дел у меня на этом свете не осталось. Вот твоё дело сделаю, можно будет спокойно помирать.
- Это что такое! – нахмурился немедленно фельдшер. - Опять за старое?
- А чего мне делать-то, сынок? Я же всех своих родственников давно похоронила.
- Прямо всех-всех?
- Ну, которые молодые, те, конечно, живут. Но не я их должна хоронить. Надеюсь, они меня похоронят, как положено. Так что нужно скорее молодёжь освободить, с чистой совестью сложить руки крестом на груди и лечь под образа.
- А вот с чистой совестью, Дарья Тихоновна, наверное, у вас лечь уже не получится... - осторожно заметил фельдшер и виновато посмотрел на бабушку.
- Как это не получится? - насторожилась бабушка. - Почему?
- Потому что теперь, если вы помрёте, меня за это сильно накажут. Поэтому я и хотел вам поручить, чтобы вы лет пять не умирали.
- Это что ещё за новость? - опешила пожилая женщина. - Это что за поручение такое? Разве такое можно старушкам поручать?
- Может, и нельзя, но... Сейчас, Дарья Тихоновна, закон один вышел, очень для нас, медиков, нехороший. Если у молодого специалиста, который работает в селе, бабушка какая-нибудь случайно помирает, этого специалиста очень сильно наказывают.
- Сильно - это как?
- Я же говорю: очень сильно. Могут даже в тюрьму посадить.
- Да за что тебя в тюрьму-то?
- За то, что вас не вылечил.
- Так я же не от болезни помру, а просто так. От старости.
- Всё равно. Я же за вами, бабушками, наблюдать должен, обследовать, вовремя лечить. А если вы умрёте, выходит, я что-то упустил, вовремя не заметил. Просто так люди не умирают.
- Нет, умирают. У нас половина села просто так умерли. Вечером легли в постель, а утром не проснулись. Потому что устали жить. И всё.
- Ну, это вы придумываете. От жизни устать нельзя.
- Можно. Вот и я устала. Каждый день жду не дождусь, когда меня Бог к себе призовёт.
- Всё ясно, - тяжело вздохнул фельдшер. - Значит, можно и мне к тюрьме готовиться…
- Да неужто кого-то из фельдшеров уже за это посадили?
- Посадили, Дарья Тихоновна... И не одного уже, двоих. Просто об этом по телевизору не говорят. А я третьим буду… Эх! А я, как дурак, хотел вас просить, чтобы вы ещё пожили. Хотя бы ради меня продержались... Мне ведь всего-то пять лет нужно без замечаний проработать. Понимаете? А иначе… Не хочется мне в тюрьму.
- Господи... – пожилая женщина испуганно перекрестилась. - И чего мне теперь делать?
- Как что? Жить, Дарья Тихоновна. Ну, пожалуйста. Ну что вам, трудно, что ли? Ради меня…
- Ну, если только ради тебя, сынок... – неуверенно пробормотала женщина.
- Значит, мы с вами договорились?
- Ну, как получится. Но я буду стараться. Честное слово, будут терпеть…
- Спасибо вам, Дарья Тихоновна! - обрадовался фельдшер. - Вы меня просто спасаете! Теперь и домой вам можно возвращаться. Автобусы из вашей деревни сюда хорошо ходят?
- Слава Богу, ходят…
- Тогда вы ко мне после Нового года загляните, ладно? Я вас осмотрю. Вы там у себя где-нибудь запишите.
- Да уж теперь обязательно запишу. И приеду. Куда деваться? Коль жить ещё пять лет придётся…
Когда бабушка вышла из кабинета, фельдшер вздохнул, достал из кармана блокнот, нашёл в нём нужную страницу, поставил галочку и пробормотал:
- Та-а-ак... На днях из Александровки должна ещё и 90-летняя Антонина Дмитриевна приехать. Её тоже нужно как-то уговорить жить подольше. Ох, милые бабулечки... Ну, ничего! Вы ещё у меня поживете. Я вас всех жить заставлю...