Как умирают деревни

Есть в нашем районе населённые пункты, где постоянно проживают от одного до 30 человек: Сарышка, Карагайлы, Елань, деревня Отнурок (не путать с селом Отнурок), Ермотаево, Нижняя Манява, Комарово, Айгир, Катарыш, Касмакты, Майгашля (не путать с Западной Майгашлёй), Кудашманово, Карталинская Запань, Кулмас, Сатра, Тихий Ключ, Яндек, Ахмерово (не путать с Кузгун-Ахмерово), Хайбуллино, Роща, Чёрный ключ, Карталы, Дачная, Шушпа, Бзяк, Кумбино, Бельский, Тара, Арышпарово, Нижняя Ятва, Нижняя Тюльма, Карагай-Юрт.
Стремительный рост городов, упадок сельского хозяйства, трудности с получением медицинской помощи и просто высокая смертность привели к массовому появлению сельских поселений, в которых не осталось ни одного жителя. По статистике: за последние 20 лет в России исчезли 37 тысяч деревень – по пять каждый день.
Такая же участь коснулась и деревни Комарово Туканского сельсовета, в которой постоянно живут четыре человека.

КОМАРОВО - деревня в составе Туканского сельсовета, расположена в 85 километрах к юго-западу от райцентра – города Белорецка, в 48 километрах от железнодорожной станции Улуелга.
В 1925 году поселение было зафиксировано как рудник Комаровский Катайской волости (учтено 16 хозяйств), в 1939-м – рудник Комарово, в 1952-м – посёлок Комарово в составе Туканского сельсовета, с 2005 года носит современный статус.
В 1939 году там насчитывалось 318 человек, в 1969-м –206, в 1979-м – 114, в 1989-м – 54, в 2002-м – 36, в 2010-м – 10 человек.

Хотя деревня была построена для горняков, которые добывали руду в Комаровском руднике. Исчезновение таких населённых пунктов особо прискорбно, ведь руда – стратегический ресурс для обороноспособности и экономики страны в целом. Бурый железняк, который залегает отдельными пластами в недрах Комарово-Зигазинских месторождений, считается резервом государства. Настанут времена, когда это полезное ископаемое будет востребовано. И считать деревню Комарово бесперспективной просто не будет оснований.

Предлагаю сегодня вспомнить о жителях Комарово, подобрав самые тёплые слова, они это заслужили.
В 19 веке было открыто Зигазино-Комаровское месторождение по добыче железной руды, и начали там селиться рудокопы из Верхнего Авзяна, Каги и близлежащих населённых пунктов, а потом - строители железной дороги, прибывшие в эти места из других районов.
Первые небольшие карьеры находились рядом с деревней, местная руда была богата железом. Для управляющего на горке построили дом с большой верандой, откуда он наблюдал за ходом работы забойщиков и оценивал труд каждого.
Лопата, лом, кайло, кувалда и балда – вот инструменты рабского труда. Кстати, балда – это тоже кувалда, только с одной стороны ударная часть имела сферическую форму, предназначенную для дробления рудных кусков на более мелкие фракции. Небольшая по площади ударная часть сферы обладала более мощной силой, чем плоская часть.

Работа на Комаровском руднике до и во время войны производилась в основном в трёх карьерах. Рудные пласты уходили на глубину, где были грунтовые воды. Когда на Майгашлинской теплоэлектростанции получили электроэнергию, на карьерах стали устанавливать насосы для откачивания этих вод. Но их малая мощность не снижала уровень воды.
С началом работ на Западно-Майгашлинском месторождении Комаровский рудник был временно остановлен, хотя имел очень выгодное расположение – около железной дороги, ведущей на Тару и в Западную Майгашлю.

Одними из первых в Комарово обосновались братья Павел, Фёдор и Николай Засовы, затем - Филипп Полецков, Каретниковы, Аверьяновы, Финаевы, Дятловы, Антиповы, Архиповы, Серёгины, Копытовы, Заварихины, Кочетовы, Кокачевы, Селивёрстовы, Корхалёвы, Кудряшовы, Подшиваловы, Бардины, Минины, Наумкины, Егуповы, Кондратьевы, Аристовы, Венедиктовы, Бобылёвы, Вавиловы и другие. Это, конечно, неполный список семей, проживавших в Комарово, однако их внуки должны видеть, что об их дедах и бабушках земляки вспоминают самыми добрыми словами. В деревне Комарово жили мастеровые люди, всё население - русское. Народ был очень дружный, все ценили свою деревню. Семьи были трудолюбивы, и люди тянулись к знаниям.

Ещё до войны в Комарово работала начальная школа. К сожалению, я не смог найти информацию о первом учителе в истории, а потом преподавателями работали Соня Засова, Римма Собарева и Екатерина Селивёрстова. После окончания начальной школы дети ходили пешком, через гору в Ермотаевскую семилетнюю школу, там директором был Василий Андреевич Никитин. Окончив семилетку, многие получали профессию в ГПУ. Кто-то возвращался домой, а кто-то оставался в городе, но все становились отличными специалистами в выбранном деле. Пример - кузнецы Гаев и Засов. Одним словом, в Комарово не было тунеядцев, все работали.
Из-за того, что в деревне не было детского сада, женщины оставляли малышей с бабушками или старшими детьми и тоже шли на работу. В качестве примера можно вспомнить много семей, где отец и мать трудились на производстве: Засовы, Серёгины, Каретниковы, Аверьяновы, Копытовы, Дятловы, Финаевы, Заварихины, Кондратьевы, Кокачевы. Воспитание детей в семьях деревенских жителей велось на примере родителей. В молодёжь закладывали чувство ответственности за свои дела.

Ярким примером любви и заботы о детях был случай в семье Петра Александровича и Александры Ивановны Каретниковых. Их сын Игорь при прохождении срочной службы попал на войну в Афганистан. Семья ждала от сына хоть какой-нибудь весточки, но писем не было. Каретниковы обратились в военкомат, и только из Уфы семья узнала, что Игорь ранен и находится в госпитале. Но где? Неизвестно. Не успокоилась Александра Ивановна, собрала деньги и поехала на афганскую границу - искать сына. Попадая в военные госпитали, она видела страшные картины искалеченных ребят, однако Игоря там не было.
Известно, что мир не без добрых людей, матери подсказали, что раненых отправляли во Владикавказ. Там-то и нашла Александра Ивановна своего раненого в грудь полуживого Игорька. Она добилась, чтобы парня прооперировали, а как только он пришёл в себя, повезла сына домой и сделала всё, чтобы поставить на ноги. Встретив сына, который стал инвалидом, ухудшилось здоровье Петра Александровича, вскоре он умер. Остались мать с сыном вдвоём в своём доме. К счастью, Игорь шёл на поправку, пытался помогать матери по хозяйству, управлял авто- и мототранспортом, даже устраивался дежурным на Западно-Майгашлинском карьере. Но рана, полученная в Афгане, часто давала о себе знать, приходилось постоянно обращаться к врачам, ложиться на обследование и лечение. Настал момент, когда очередное лечение Игорю не помогло… Александра Ивановна осталась одна и вскоре переехала в город. Всегда ухоженный дом Каретниковых теперь стоит в деревне сиротой.

Много таких хозяйств сейчас в Комарово. А ведь дома ещё добротные, были сделаны на совесть. Какие-то рубили в лапу, а некоторые - в крюк, как например, дома Дятловых, Копытовых. В 60-70-х годах в каждом дворе держали лошадь. Для неё необходима упряжь: сбруя, шоры, вожжи, стремена и другие элементы, а также сани, телеги. В Комарово жили мастера, которые делали лошадиную амуницию. И делали её с любовью. Например, Яков Гурьянович Венедиктов шил сбруи, делал телеги-шестидрожки. Алексей Засов подковывал лошадей.

Жители Комарово работали и на Западно-Майгашлинском карьере, и в автокалонне № 3 Белорецкого металлургического комбината. Интересный факт: много среди комаровских ребят было водителей, они управляли автомобилями всех марок, большинство работали на большегрузах на предприятиях горной промышленности.

Туканский ОРС БМК в Комарово имел магазин смешанной торговли. Продавцами там работали Николай Исаевич Бардин и Тамара Кокачева. Был в деревне ФАП, где фельдшером трудилась Полина Ивановна Бардина. После её отъезда ФАП закрыли. Был в Комарово и клуб, где с помощью кинопередвижки часто демонстрировали фильмы.
Климат в Комарово был теплее окружающей местности на 5-6 градусов. Там выращивали яблони. Весной не было поздних заморозков, никогда не случалось так, чтобы только что начавшая расти картошка замерзала.

В годы Великой Отечественной войны жители деревни внесли свой вклад в Победу на фашизмом. По данным Книги памяти, с войны в Комарово не вернулись 25 защитников Родины. В 1974 году на возвышении улицы Горной, справа от главной дороги, был установлен памятник участникам Великой Отечественной. Инициатором и организатором его установки выступил участник той войны, житель деревни Александр Васильевич Кокачев, он работал диспетчером в автоколонне. Шефствует над памятником Туканская участковая больница.

Люди любили свою деревню, ценили окружающую красоту природы, восхищались дубовой рощей, окружающей Комарово с юга на запад. Прогуляться под кронами могучих исполинов, вдохнуть запах желудей – это была просто сказка. Но в конце 90-х на дубы напал жучок, и деревья стали гибнуть, как будто природа почувствовала, что люди стали уезжать из этих мест. Вскоре случилось так, что не осталось в деревне мужчин зрелого возраста. Исчезла и дубовая роща. Дома продавали на слом, а некоторые просто бросали. За очень короткое время (в сравнении с тем, сколько лет деревня строилась) Комарово практически не стало.

Нельзя не вспомнить, что эта деревенька в 50-60-е годы прошлого века славилась добываемой охрой, её использовали для производства краски жёлтого цвета, которой многие в те годы красили полы. Но если охру обжечь на металлическом листе, она становится коричневой, как сурик, такой краской красили железные крыши. Вместо растворителя люди использовали подсолнечное масло, тогда оно продавалось в металлических бочках. Чтобы получить олифу, брали необходимое количество масла и кипятили довольно долго на медленном огне. Полученное вещество было пригодно для растворения охры и краски.
В Комарово работала бригада туканского местпрома, среди которых были братья Засовы, Вавиловы и другие. Это они нашли жилу охры на месторождении бурого железняка. По составу эта пылевидная железная руда с содержанием железа до 60%. Охру выкапывали, просеивали, отделяя от комочков руды. Если оставался рудный песок, то охру заливали водой. Песок в ёмкости выпадал в осадок, а охристая суспензия высушивалась и упаковывалась в деревянные бочки, а потом по весу сдавалась в туканский местпром. По-видимому, цена на охру была неплохая, потому как те, кто этим занимались, не бедствовали.
Семья Вавиловых тогда обнаружила в своём дворе пласт чистейшей охры. Сначала держали это в тайне. Потихоньку охру сами копали, а потом мать стала на товарных поездах ездить в Белорецк на рынок, чтобы продать охру там. Белоречане всегда ждали эту торговку и с удовольствием покупали такой дефицитный товар, ведь краску в те годы достать было трудно. Правда, со временем в стране начали работать лакокрасочные заводы, краска появилась в свободной продаже, и охра стала невостребованной.
Добычу и переработку охры на Западной Майгашле организовывал в своё время Нурислам Шагибеков, но до конечной продукции – краски - дело не дошло. И Туканский рудник пытался наладить добычу охры, но, не найдя чистых пластов на территории Комарово, оставил эту затею. По данным геологоразведки, и сегодня на территории Комарово-Зигазинского месторождения имеются большие запасы руд. Причём северные месторождения состоят из пылевидных (то есть охры), а южные - из кусковых руд бурого железняка.

В последние годы мы стали свидетелями исчезновения населённых пунктов - небольших деревень, сёл, посёлков. Эта тревожная тенденция распространилась по всей стране. Остаётся только след заброшенных пахотных земель и упущенных возможностей.

Евгений Иванов.

Фото из открытых источников.

Ещё больше новостей – на нашем канале. Читайте нас в Телеграм Газета «Белорецкий рабочий» https://t.me/belrab