Васючков хутор. История семьи

В августе их потомки пригласили меня на встречу, которая ежегодно проходит на базе отдыха «Осетровский пруд». Там родственники обмениваются информацией о жизни семей, делятся радостями и проблемами. Я, в свою очередь, тоже рассказал об их родных людях, с которыми был знаком. В тот же день я получил разрешение на написание истории и родословную семьи Васючковых.
В глубоко аграрной России при строительстве предприятий не было специалистов, приходилось использовать рабочую силу крепостных крестьян, которых по указу царя приписывали к данному предприятию. Они назывались приписными и оказывались в ещё большей зависимости от помещика или от заводчика.
270 лет назад Верхний Авзян начал заселяться работным людом из числа приписных крепостных крестьян.
По мере строительства и работы завода народ расселялся вокруг предприятия. Семьи были многодетные, в процессе взросления детей фамилия распространялась при создании новых ячеек общества. Со временем в Авзяне появилось много семей Серёгиных, Аверьяновых, Копытовых, Гордеевых. Фамилия Васючковы также была распространена в Авзяне, а впоследствии - в Тукане и в Белорецке.
Про Васючковых я знаю со слов их снохи Евдокии, второй жены Тимофея Филатовича, она прожила 90 лет (1886 - 1976 годы) и хорошо помнила все события.

Основатель рода
Итак, Филат Васючков был из старообрядцев – людей, которые не приняли церковные реформы, проведённые в 1651–1660 годах московским патриархом Никоном и царём Алексеем Михайловичем. У старообрядцев не было попов, но они были набожными людьми и сохраняли обряды своей веры. Кресты у староверов восьмиконечные. Такой крест-распятие передавался из поколения в поколение и в семье Васючковых. Мужчины в этой семье выделялись богатырским телосложением, были круглолицы. Они считались потомками староверов, бежавших из Новгородской земли.
В Верхнем Авзяне Васючковы жили в районе, который называется «За градком». У главы семейства Филата было три сына: Тимофей, Владимир и Илья. Создав свои семьи, они построили избы рядом с родительским домом. Васючковы не работали на заводе. Чтобы содержать семьи, Филат с сыновьями основали хутор. Это место находилось в лесной глухомани, в пойме реки Нугуш.
Сначала они вырыли полуземлянку, в середине которой сложили из камней своеобразную печь под названием – шувал. В неимоверно тяжёлых условиях Васючковы расчистили тайгу, начали пахать целину, засевать землю. До самого снега они убирали сено, следили за скотом, охраняя от нападения зверей, запасали дрова для отопления землянки и возили дрова в Авзян, где находились их семьи. Даже длинные зимние ночи казались короткими, так как при свете топящегося шувала они готовили лыко, мочало, обрабатывали шкуры, катали шерсть, шили сбрую.
Тяжёлые тогда были времена: голод, болезни, заводские бунты. Живя на хуторе, мужчины держали 8 рабочих лошадей. Этот гужевой транспорт безотказно работал на перевозке руды на Верхне-Авзянский завод, принося семьям неплохой доход. Руду брали у башкир на Нугушском руднике, где она лежала на поверхности, обжигали на дровах и везли на завод, где её взвешивали и сразу рассчитывались деньгами. Чем больше доставишь руды, тем больше получишь денег. Возили в зимнее время, а с весны пахали землю, сажали рожь, овёс, лён, овощи. После сбора урожая ехали в сторону Стерлитамака обменивать продукты на муку, зерно и необходимые товары для быта.
Земля, на которой расположился хутор, была вотчиной башкира Аркабая из деревни Уметбаево. Он мог эту землю продать или сдать в аренду. У семьи Васючковых средств на такие сделки не было, но удалось договориться с Аркабаем о совместной помощи, что решило проблему. И семьи стали друзьями.

Старший сын
Постепенно на хуторе Васючковы поставили избы. Хутор развивался, обустраивался, подрастающие дети тоже стали там жить, с большой ответственностью они выполняли порученную им работу.
У Тимофея Васючкова неожиданно умирает жена - мать шестерых детей (к сожалению, имя её утрачено). Трудно даже представить, что пришлось пережить ребятишкам, оставшимся без матери в те суровые времена. Но неимоверное спокойствие, подкреплённое глубокой верой в Бога и его заветы, помогли Тимофею сохранить детей. Через некоторое время в его дом пришла вдова - Евдокия Ефимовна Зеркина (Копытова по первому мужу) с дочерью Марией. Она стала для детей не мачехой, а мамой.
Евдокия была из Нижнего Авзяна, её муж Иван Копытов умер молодым. Женщина вспоминала, как, будучи маленькой девочкой, она играла около дома, а соседский парень Иван уходил служить на 25 лет. Он подошёл, погладил её по голове и сказал: «Вот вернусь со службы, обязательно на тебе женюсь».
Иван вернулся раньше и, как обещал, женился на Евдокии.
В те времена из Нижнего Авзяна с завода по реке Белой караваны барж возили чугун. Иван с Дуней устроились на сплав и, рискуя жизнью, провожали баржи до Самары. Оттуда приходилось возвращаться пешком. Однажды по дороге домой Иван заболел, вернувшись в Авзян, он скоропостижно умер, а Евдокия осталась с крошечной дочкой Машей. Молодая женщина не боялась трудностей, но понимала, что одной с ребёнком ей не выжить.
Теперь перед Тимофеем и Евдокией стояла непростая задача, ведь детей нужно было не только накормить, но и одеть, обуть. Дуня оказалась хорошей хозяйкой. Она личным примером показывала детям, как и что нужно делать, учила быть чистоплотными. Женщина при свете горящей сухой осиновой лучины пряла, вязала, ткала холсты, шила одежду.
Говорили, что Тимофей за свою жизнь не сказал ни одного матерного слова. А если кто-то из детей провинится, он грозил пальцем своей руки-лопаты и говорил: «Цыц». Но никогда никого не бил. А Дуняша приговаривала: «Стыд-то какой, как тятьку вы обижаете, не делайте так больше».
Дети видели отца всегда в заботах по хозяйству. Если он замечал, что у кого-то не получается или ему тяжело, молча, с хитрой улыбкой помогал, а потом похлопает по плечу, погладит свои бороду и усы, за которыми очень ухаживал, и продолжит дела по хозяйству.
Порядочность, скромность и ответственность за близких передавались в семье Васючковых из поколения в поколение. Тимофей всегда следил за внешностью. Рубаха-косоворотка, штаны из грубой холщовой домотканой ткани, чепан (полупальто) из скатанной шерсти с большим шалевым воротом, сшитый тоже суровыми холщовыми нитками, подпоясан сыромятным ремнём. Суконные портянки по колено укутывали ноги, ремни прочно крепили лапти к стопам, обматывая голени до колен. Вся эта немудрёная одежда даже при интенсивной работе не распахивалась и не слетала, а всегда была заправлена и застёгнута как положено. Одежда никогда не была брошена как попало. Лапти после работы очищались и просушивались на русской печи.
Сам я застал Тимофея Филатовича Васючкова уже в последние годы его жизни. Пережив разные потрясения, он не озлобился, а ещё больше проявлял заботу о своих ближних. А наблюдая за поведением его внуков, я заметил, что аккуратность, соблюдение чистоты одежды и обуви им передалась от деда.
Супружеские отношения Тимофея и Евдокии складывались тоже по божьему завету: «Возлюби ближнего своего». Будучи немногословными, возникающие проблемы они решали не в спорах, а в обоюдном согласии.

Как Магомед руду возил
Рассказ о Тимофее Филатовиче, как он на своём мерине по кличке Магомед перевозил руду, дошёл до наших дней. Руду возили в основном зимой, по санному пути. Тимофей грузил на сани её как можно больше, но когда начинался подъём, Магомед устало останавливался от чрезмерной тяжести. Тогда Тимофей брал в руки с воза два больших куска и шагал с ними в гору, а Магомед спешил за хозяином. На спуске или равнине Тимофей возвращал руду обратно в кучу на воз.
Магомед в сравнении с другими лошадями был крупным, под стать хозяину-богатырю. «Магомеда нам Бог послал», - говорил Тимофей. Как-то по весне пропал жеребец-третьяк. Поиски не дали никакого результата. А поздней осенью, после трудового дня, повели Васючковы лошадей в ложбину, находящуюся у хутора. Это естественное укрытие для скота от ветров и буранов, а там стоит, гордо подняв голову, огромный вороной конь. «Магомед вернулся!» - закричал Тимофей и, вытянув руки, пошёл к жеребцу. Мужчина обнял коня за шею, а тот положил голову ему на плечо, закрыв своей густой гривой. После возвращения Магомед не мог иметь потомства, по-видимому, отбивал он кобылок из чужих табунов, и хозяева кобыл жестоко кастрировали коня.
Семья Васючковых в смутные времена революции, Гражданской войны и становления советской власти была далека от этих событий, так как на лесном хуторе было спокойно. Но и туда пришла беда. Отряд белоказаков, прознав про хутор на реке Нугуш, решил забрать у хуторян лошадей.
В тот день дети Тимофея Филатовича Пётр и Александр пасли скотину. Всё было спокойно, как вдруг появились верховые казаки и стали отлавливать коней. Тут среагировал Магомед, он гордо поднял голову, издал звук вожака и галопом пустился в лес, лошадиный табун рванул за ним. Казаки вернулись на хутор и приказали Тимофею поймать вороного коня, но он ответил, что Магомеда не отдаст.
Дуня почувствовала неладное, подбежала к Тимофею, обняла его и закричала: «Не трогайте его». Один из казаков вытащил было шашку и собрался её использовать, но опять убрал в ножны. Другие стали хлестать Тимофея плётками-нагайками, затем окровавленного затащили в топящуюся по-чёрному баню и закрыли дверь. Оседлав своих лошадей, белоказаки отправились вверх по Нугушу на другие хутора.
Всей семьёй Васючковы вытаскивали тятьку из задымлённой бани. Дуняша, причитая, стала обрабатывать рассечения, нанесённые нагайками. Вдруг Тимофея затрясло, он стал корчиться, а изо рта пошла пена.
После этого случая у Тимофея стали происходить припадки - эпилепсия (в народе эту болезнь называли падучей). Болезнь сопровождала Тимофея до самой смерти. Долгие годы близкие члены семьи не оставляли отца без присмотра, помогая ему во время приступов. Сам он очень стеснялся и переживал, что приносил лишние хлопоты родным. Тимофей уже не мог, как прежде, выполнять всю мужскую работу по хозяйству, помогали ему Александр и Пётр. У девчонок тоже забот было невпро-
ворот.
Жизнь в лесу отличалась тем, что на каждом шагу могла возникнуть какая-нибудь опасность. Надеялись они только на Бога, молились ему и просили: «Спаси и сохрани». Семья Васючковых жила дружно, по принципу: один - за всех, и все - за одного. Евдокия умела разрешать разногласия в семье.
Шло время, дети взрослели и начали обзаводиться своими семьями.

Евгений Иванов. Фото из личного архива.

Ещё больше новостей – на нашем канале. Читайте нас в Телеграм https://t.me/belrab