Пока жива память

Братья СуховыРассказ о родственниках-фронтовиках начну с самого родного и близкого – моего отца, Николая Степановича Сухова. Перед войной он закончил восьмилетку. Продолжал учебу в металлургическом техникуме и аэроклубе. Летал на знаменитом фанерном ПО-2 и прыгал с парашютом.Началась война. В числе двухсот комсомольцев-добровольцев он ушел на фронт. До первого ранения воевал авиадесантником. После госпиталя – снайпером. Очередное ранение и назначение - в Омское танковое училище. Учили быстро: через полгода младший лейтенант Сухов снова в боях. Теперь он командир танка Т-34, затем командир взвода, роты. Третье ранение. Госпиталь. Бои. Тяжелая контузия. Госпиталь. И снова – в бой. Семь раз горел в танках. И так всю войну, до Кёнигсберга. После взятия этой неприступной крепости война для командира танковой роты старшего лейтенанта Сухова не закончилась. Предстояла еще одна, с Японией. Домой он вернулся в 1946 году с неоперабельными осколками в груди, тремя орденами и четырьмя медалями на кителе.

В стихотворении «День войны», которое я посвятил отцу, есть такие строки:Облака плывут, облака –По траве неземная тень.Из простреленного далекаГлянул в сердце мне этот день.Нет, не дата и не рубеж –Заурядный, из рядовых,Пропылённый до цвета беж,Он оставил меня в живых.Пощадил пацана – юнца,Нерождённого в те года:Сохранил для меня отца,До конца сберег, навсегда.

После фронта Николай Степанович работал мастером, затем начальником смены в 12-м цехе Белорецкого металлургического комбината, заочно окончил учебу в техникуме. Потом учился в высшей партийной школе Уфы. По окончанию работал заместителем редактора газеты «Белорецкий рабочий», затем – редактором газеты «Вперед» (так тогда называлась заводская многотиражка «Металлург»). И вновь возвращение на завод, где до выхода на пенсию работал старшим инженером отдела труда и заработной платы.Война действительно сохранила для меня отца до конца, навсегда. Она сохранила его, когда он неоднократно десантировался на парашюте во вражеские тылы, бил немцев из снайперской лежки, хоть раненым, но выбрасывался из горящих танков. Она настигла его в мирное время: то и дело давала о себе знать контузия, раны мучили перед непогодой, наконец, начали блуждать уже давно осумковавшиеся осколки. Они продвигались к сердцу. И дошли до своей цели. В 63 отца не стало.

Единственный брат отца Иван Степанович Сухов был намного старше. В 1931 году он уже окончил военно-пехотную школу в Казани, а через два года откомандирован в Оренбург на учебу в летную школу. По окончанию стал летчиком-наблюдателем, штурманом. В 1939 году на Халхин-Голе штурман авиаэскадрильи капитан И.С. Сухов удостоен высшей награды Родины – ордена Ленина и Звезды Героя Советского Союза № 470. Он стал первым Героем СССР в Башкирии. Войну закончил в 1946 году в звании полковника, заслужив шесть орденов и многочисленные медали.

Дяде я посвятил стихотворение «Аллея Славы», вот несколько строк из него:Аллея Славы: тихо, пусто…Здесь, возле Вечного Огня,В шеренгу выстроились бюсты,Святыню памяти храня…Аллея – грусть воспоминанья…И лист (не в этом ли резон?)Кого-то враз повысит в званье,Ложась звездою на погон.Упало три листочка, восемь…В опавшем золоте страна.Вручает чаровница – осеньГероям нашим ордена.

Война для братьев Суховых закончилась в 1946 году, но небо, которым Иван Степанович заболел еще в детстве, звало в полет. Поэтому он переучивается на летчика - истребителя, осваивает другие типы самолетов и с 1947-й по 1959-й годы продолжает летать, теперь уже в качестве инструктора–испытателя Министерства авиационной промышленности в Москве.

Братья ПерчаткиныВ семье моей мамы Суховой (Перчаткиной) Анны Михайловны росли тринадцать детей. Поэтому в нашей родне имеется еще одна золотая звезда. Звезда матери-героини была вручена моей бабушке Перчаткиной (Трофимовой) Марии Александровне в 1962 году. Из 13 детей трое умерли до 5 лет, семь братьев и три сестры Перчаткиных выросли, создали свои семьи. Из братьев на фронт ушли четверо. Вернулись трое.

Старший, Сергей Михайлович, был направлен в Казанское танковое училище. Через шесть месяцев - на фронт. 12 января 1943 года танк лейтенанта Перчаткина был подбит в бою. Весь экипаж сгорел вместе с машиной. Ему и всем погибшим в боях землякам посвящаю эти строки:

Застыли строчки, как в строю солдаты,За Родину готовые на риск:В честь тех, кто не увидел сорок пятый,Над Белою воздвигнут обелиск.Не назиданье жжет немым укором,Но память благодарная живых…И жизнь течет, и пусть вот так же спороВ слезу реки и мой вольется стих.

Третий по старшинству сын -Павел Михайлович - был призван в армию в 1935 году. Участвовал в боях на озере Хасан. Был тяжело ранен и полгода лечился в госпитале. В 1941 году направлен в пехотное училище города Уфы. Те же шесть месяцев и - фронт. Первый же бой, что произошел подо Ржевом, для лейтенанта Перчаткина мог оказаться последним. Не зря же тогда говорили, что лейтенант на фронте живет три дня. Бились храбро. Стояли насмерть, но личный состав таял на глазах. От взвода Перчаткина в живых остались только он - раненый командир - и единственный боец.Павел Михайлович прошел всю войну. В мирное время орденоносец, командир пехотной роты старший лейтенант Перчаткин пошел на стройку. До самой пенсии он проработал прорабом в СУ-2 стройтреста «Белорецкметаллургстрой».Про Виктора Михайловича Перчаткина можно сказать словами Горького: «Заканчивал народные университеты». В первые же месяцы войны их воинская часть попала в окружение. Виктор попал в плен. Бежал. Через несколько дней – снова плен. Приговорен к расстрелу. Снова бежал. Встретив еще нескольких окруженцев, объединил их в маленький партизанский отряд. Воевали, чем могли. В первом бою их было меньше десяти человек. Из оружия на всех – две винтовки и одна граната. На лесной дороге выследили немецкую легковую машину с водителем и офицером и сопровождающий их мотоцикл. Бой был коротким и отчаянным. Из подорванной машины не прозвучало ни одного выстрела, а вот пулеметчик из мотоцикла успел дать короткую очередь. Маленький отряд не досчитался одного бойца. Зато теперь у них было хоть какое-то оружие. К тому же отряд почти ежедневно пополнялся новыми окруженцами. Их было уже не менее сотни, хорошо вооруженных немецкими трофеями. Наконец они влились в большой партизанский отряд имени Чапаева. Затем в лесах Белоруссии Виктор Михайлович стал комиссаром крупного партизанского отряда имени Ворошилова, начальником штаба бригады имени Сталина. По заданию руководства организовывал новые партизанские отряды.

Им очи застилалаКровавая роса.И смертушка швырялаИх души в небеса,И хохотом картечи,Тела вжимая в грязь,Здесь кровью человечьейУпилась…Да разве ж это было?..В любом краю спроси –Могилы, брат, могилыПо матушке Руси.…Особенно много их в Белоруссии, которая более трех лет была оккупирована фашистами.По окончании войны Виктор Михайлович работал учителем в средней школе № 1. Благодарная же Белоруссия выплачивала дополнительную персональную пенсию герою-партизану. Издали книгу «Партизаны Белоруссии», в которой нашлось место и для Виктора Михайловича Перчаткина.Младший из братьев Перчаткиных - Николай Михайлович - был призван в армию в конце войны. Направлен в пехотное училище города Уфы, по окончанию которого командир взвода лейтенант Перчаткин был отправлен на фронт.

Замечательный уфимский поэт Роберт Паль, написавший эти строки, не воевал:Когда ты шел в атаку в сотый раз,Нас многих еще нянчили в колясках.И били пули в звездочки на касках,И рикошетом попадали в нас.Имя этому «рикошету» - память. Но если мы, послевоенные, не вспомним о своих близких фронтовиках, откуда же взяться этому рикошету-памяти. Кто расскажет детям и внукам о героизме их предков? Пока жива память, жив и ее носитель – народ.

Евгений СуховФото из семейного архива