На уроке у Светланы Анатольевны

С разрешения Светланы Анатольевны Копытовой я беру тематические задания и, чтобы не смущать учеников, удаляюсь в соседнюю комнату. Попытаюсь ответить на поставленные в билетах вопросы.

Ба-а! Это я по поводу вопросов… «Как вы понимаете выражение «духовные искания»? Кто из героев романа Л.Н. Толстого «Война и мир» прошёл этот путь?»
Читаю дальше: «Дайте развернутый ответ, кто из критиков назвал героиню драмы Островского «Гроза» «лучом света в тёмном царстве»?»
При этом развернутость ответа предполагается в размере пяти, от силы десяти предложений. Ничего себе! Мне не хватит, наверное, пяти школьных тетрадей, чтобы хотя бы обозначить заявленную тему.
Помню, как я когда-то писал сочинение, пытаясь поступить в университет. Я безбожно проспал на экзамен и явился за двадцать минут до его окончания (экзамен в ту пору длился четыре часа). У преподавателей моя легкомысленная выходка с опозданием вызвала шок, но они допустили меня до экзамена с условием, чтобы я не претендовал на дополнительное время. Я выбрал тему (кажется, что-то из творчества Пушкина), быстро накидал текст и сдал сочинение вместе со всеми остальными. Нет, я не хвастаюсь! Наоборот: за сочинение мне поставили «тройку» с большой натяжкой. Кто-то из педагогов написал рецензию на мое творчество: «Мысли интересные, но учите русский язык!»
Писать быстро, бегло и много – дело навыка. А вот освоить обширную и сложную грамматику русского языка очень непросто. У меня с этим, признаюсь, проблемы. А ученики Светланы Анатольевны запросто рассуждают о духовных смыслах в пяти предложениях. У них получается. Здесь, очевидно, сказывается фактор современного сознания, когда дети среди огромного потока информации умудряются выделять главное без лишних и ненужных интерпретаций. Клиповость восприятия – это, оказывается, не всегда плохо.

Светлана Копытова преподает в школе русский язык и литературу уже тридцать лет. У нее множество регалий, среди которых государственные гранты и участие в финалах конкурса «Учитель года».
- А почему вы выбрали именно меня? – спрашивает она. – У нас в гимназии есть и другие учителя, думаю, они тоже достойны внимания.
Объясняю, что для этого есть повод: недавно мы праздновали День славянской письменности и культуры. И мне важно понять, как сегодняшние дети постигают сложные литературные образы, которые, порой, никак не вписываются в современные реалии. На мой взгляд, личность педагога важна, но есть и объективные факторы в виде гаджетов и других технологий. Они порой полностью уничтожают у детей стремление к чтению.
Простите, что опять предлагаю пример из своей жизни, но для меня в молодости прикосновение к творчеству Чехова было главной радостью: я шёл с работы с одной мыслью, что, поужинав, лягу на диван и раскрою томик Антона Павловича. Каждый год я перечитывал всё собрание его сочинений. А Гоголь?! Любая его книга – таинство! Например: «Русь, куда же несёшься ты, дай ответ? Не даёт ответа…»
Слышите? Не даёт! И до сих пор загадка, на какую историческую колею или ухаб свернет бричка прохиндея Чичикова. Согласитесь, этот персонаж нынче особенно популярен и востребован.
Педагог показывает мне какие-то схемы, нарисованные в тетрадях её учеников.
- Это интеллектуальные карты, - поясняет она.
Я смотрю на одну из схем, где кривая описывает душевные и нравственные подъёмы (падения) Пьера Безухова из «Войны и мира»: определенные точки фиксирует его отношения с другими персонажами, рядом приклеен листочек с цитатой из романа. Самая нижняя точка показывает его связь с Элен. Помните эту холодную особу, которая брезгливо попросила Пьера снять очки во время поцелуя?
- А чем Элен не угодила вашим ученикам? – спрашиваю педагога. – По-моему, этот образ сегодня очень популярен. Таких Элен развелось много – практичных и хищных.
- Нет, дети этот персонаж воспринимают вполне отрицательно. Разногласия бывают по поводу Наташи Ростовой…
Педагог поясняет, что детям не совсем близок образ Наташи, описанный в конце романа. Помните? Когда Наташа располнела и «обабилась» по выражению некоторых критиков. Отношение современных детей к этому образу понять несложно: сегодня женщина во многом вырвалась из оков домашних обязательств и перестала быть хранительницей очага. Она, скорее, добытчица. Хорошо ли это? Не знаю. Но детям ближе та Наташа, которая была в начале романа: светлая, лучезарная, танцующая: «Она сбросила платок… и, подперши руки в боки, сделала движение плечами и стала… Где, как, когда она всосала в себя этого русского воздуха, эта графинечка?»

Разбираем с педагогом других литературных персонажей.
- Сегодня Базаров актуален? – спрашиваю Светлану Анатольевну.
- Наверное, да. Особенно на фоне юношеского максимализма. Дети достаточно свободны в своих рассуждениях, я не сдерживаю их порывы, главное условие – аргументация. Литература – это предмет, где можно говорить всё, что угодно, но… будьте любезны, обосновывать свою позицию.
Я листаю ученическую тетрадь и нахожу обзор известной и всегда спорной драмы Островского «Гроза». Почему спорной? Многим современным критикам несимпатичен образ Катерины, вернее то, как воспринимали её в советские годы: «Луч света в тёмном царстве». Возможно, она и жила во тьме, где патриархальность граничила с мракобесием. На мой взгляд, с тех пор мало что изменилось. Но Катерина - не луч! Скорее, она обратная сторона фальшивой медали семейного благочестия. И её образ не светит во тьме, а лишь усугубляет эту тьму. Прочитайте трагическую развязку. Правда, если ученик Светланы Анатольевны скажет на уроке нечто подобное, она не поставит ему двойку. Возникнет обсуждение, что педагог всегда приветствует. В этом вся прелесть русской литературы! Её нельзя воспринимать как свод нравственных догм.
Нынешние ученики Светланы Копытовой (в первую очередь – ученицы) сочувствуют Катерине. Читаю в тетради характеристику ее образа: «После замужества ей стало хуже, она уже не делала всего того, что хотела. Малые радости ей стали чужды, перестали сниться сны и начали мучить страшные, тревожные мысли».
Другая тема – Достоевский. В его романах – всегда широчайший простор для дискуссий.
- Однажды на уроке мальчик очень недоброжелательно отозвался о Сонечке Мармеладовой, назвав её определённым словом, - рассказывает Светлана Анатольевна.
Напомню, Сонечка – героиня романа Достоевского «Преступление и наказание», она занималась древнейшей профессией.
– У нас возникла горячая дискуссия по этому поводу. Знаете, мальчика удалось переубедить. Еще раз говорю: главное – аргументация, способность мыслить. Пусть даже изначально это выглядит ошибочно.
От себя добавлю, что Сонечка – мой любимый женский образ в русской литературе. Дело не в жертвенности героини, а в том, что она даже не пытается оправдать свой грех. Да и грех ли это при её обстоятельствах?
Листаю другую тетрадь и натыкаюсь на разбор образа Обломова, который дала одна из учениц: «В любви Обломов сумасшедший, заряженный страстью…»
Плохо помню этот роман, но, на мой взгляд, Обломов – совсем не типичный персонаж для изображения русской жизни. Имею в виду не его любовные порывы, а природную лень. Почему-то именно лень принято считать одной из характеристик русского народа. На мой взгляд, это глубокая неправда: обломовщина совсем не свойственна русскому человеку, который всегда поражал мир своей непредсказуемостью, умением рушить всё до основания и активно начинать сначала. Ленивые так не живут! Нет в этом мире более занимательного и трудолюбивого в своих познавательных порывах народа, чем русские! Причем под этим понятием предполагается не этническая принадлежность, а наша общая традиция. Одним словом: «Русь, куда несёшься ты?..»

Я бы не сказала, что дети 20 лет назад думали иначе, чем нынешние, - говорит Светлана Анатольевна. – Дети всегда дети. Хотя, например, образ Базарова в советские годы читался иначе: он выглядел революционным. Сегодня суждения самые разные. Многое зависит от учителя.
Она опять начинает расхваливать своих коллег, предлагая непременно заглянуть и на их уроки.
А я вспоминаю свою учительницу Еву Александровну Васильеву, которой уже нет с нами. Она читала ученикам Маяковского и так входила в образ, что даже вставала на стул, чтобы выглядеть, как на трибуне: «Это вам - упитанные баритоны – от Адама до наших лет, потрясающие театрами именуемые притоны ариями Ромеов и Джульетт».
Спрашиваю Светлану Анатольевну: книги каких авторов она бы изъяла из школьной программы по литературе без ущерба для детей?
Вопрос её просто шокирует:
- Зачем изымать? Зачем эти очередные идеологические чистки литературной программы?..
Она права, наверное, я погорячился. Но будь моя воля, я бы убрал Солженицына. Для меня он больше политический персонаж, а не писатель. Тем, кто хочет поспорить, предлагаю открыть на досуге, например, Шолохова и перечитать первые страницы его «Поднятой целены». Вот где удивительно красочный мир, описывается каждая былинка, цветок, утренний луч солнца. Всё это рисуется радостно и трепетно. А проза Солженицына, на мой взгляд, напрочь выхолощена. Впрочем, подчеркиваю, это субъективное восприятие. Я уверен, что Светлана Анатольевна мне не поставила бы «двойку» за подобные мысли: просто у нас возникла бы дискуссия…

Говорим о русском языке. Все помнят время, когда на его изучение выделялся всего один час в неделю. И три часа - на литературу. На физкультуру времени выделялось больше. Родители писали в различные инстанции возмущенные письма. Помню, и я написал в газете об этом, и учителя физкультуры на меня обиделись.
А сегодня есть несколько образовательных планов, которые школы выбирают самостоятельно. В целом на русский язык и литературу выделяется уже восемь часов.
Зато повысилась планка сложности заданий по ЕГЭ.
- Да, требования явно завышены, - отмечает педагог. – Думаю, что это неслучайно…
- Что вы имеете в виду?
Светлана Анатольевна осторожно предполагает, что министерские чиновники этим усложнением явно хотят занизить результаты ЕГЭ для ограничения поступления в вузы на бюджетной основе.

Ученики Светланы Копытовой один за другим сдают экзамен. Общаюсь с некоторыми:
- Что вы читаете дома, помимо школьной программы?
- Люблю антиутопию, - говорит Анна. – Недавно прочла Оруэлла «1984».
- А из русской классики?
- Достоевский! Интересно наблюдать путь, который проходит Раскольников.
- Как вы относитесь к образу Базарова? – спрашиваю другую ученицу.
- Где-то он мне близок, но я не разделяю его мнение, что нет любви и веры. А вот относительно прогресса он был прав…
- Я люблю фанфики, - отвечает восьмиклассница, которую встречаю на выходе (она не является ученицей Светланы Анатольевны).
- Что это такое?
- Ну, разные истории такие… Есть специальное приложение, скачайте…
- Русскую классику читаете?
- Нет.
- Спасибо за честность.

Долго думал, как закончить эту статью. Решил вообще не заканчивать, лучше приду на урок Светланы Анатольевны ещё раз. Уверен, что в новом учебном году появится такой повод. Хотя она настаивала, чтобы газета рассказала и о других её коллегах. Благодаря таким учителям сохраняется ценность русского языка и литературы. Пройдите по городу, присмотритесь к вывескам на магазинах: сплошь и рядом иностранные названия. Идет какая-то необъявленная война против нашего языка! Вот только кто её объявил? И кто наш главный враг? Может быть, мы сами?
А ещё прислушайтесь, как выражаются подростки на улицах. Они уже мало стесняются взрослых и сквернословят открыто, считая это не просто нормой, а даже необходимым элементом продвинутости. Вот, собственно, и наметился повод для новых публикаций на тему русского языка. Так что до встречи.

Игорь Калугин.
Фото Ильи ПАНЧЕНКО.

Ещё больше новостей – на нашем канале. Читайте нас в Телеграм Газета «Белорецкий рабочий» https://t.me/belrab