-2 °С
Снег
Антитеррор
АТП в Белорецке встает на ноги?
Все новости
Знай наших
23 Апреля 2022, 16:30

Штрихи к портрету доктора

Сегодня сделаю несколько штрихов к портрету человека, которого без преувеличения знают все.

Штрихи к портрету доктора
Штрихи к портрету доктора

Когда-то у белорецкой поэтессы Нины Зиминой вышло эссе под заголовком «Штрихи к портрету». Мне жутко понравилось это название! Это что-то вроде очерковых заметок, записей на полях блокнота, лёгких набросков образа человека, о котором рассказываешь. Без лишних и нудных подробностей, без анализа, без навязывания идей. Просто - штрих! Чтобы оставить некую тайну, загадку. И пусть читатель сам додумывает образ.
Сегодня сделаю несколько штрихов к портрету человека, которого без преувеличения знают все.
- У Вас походка усталого интеллигента, - говорю ему при встрече.
- Спина болит, - отвечает он.
Странно видеть травматолога, у которого болит спина. Вот написал и понял, что написал ерунду: у травматолога что — кости титановые?
Мы гуляем с ним по Аллее Героев. Он тихо рассказывает об отце, о своей жизни, часто употребляет медицинские термины.
Странные люди эти врачи: думают, что их напрочь латинизированный язык должны понимать все.
Он очень тихий человек. Вернее, скромный. Даже на встречу согласился с превеликим трудом: не хочется, мол, выпячиваться. Он последний из могикан, простите за банальность оборота. Представитель династии врачей, которая стала гордостью нашего города, его отец построил больницу, которую мы до сих пор величаем «заводской». И он тоже построил огромный больничный корпус.
Навстречу нам идут люди:
- Здравствуйте! - они приветствуют его с каким-то особенным чувством, понимают, что перед ними - глыба, медицинское светило.
Правда, само светило совершенно не осознает себя таковым. Просто идёт, слегка прихрамывая, делает лёгкие поклоны всем, кто с ним здоровается. И опять говорит на непонятном для нормального человека медицинском языке. Почему врачи такие странные?

Конечно, вы поняли о ком я говорю. О Юрии Григорьевиче Ларионове. В этом году он встретил свою 85-ю весну.
Я заметил такую деталь, что его всегда, даже за глаза, называют исключительно по имени-отчеству. Иного врача могут назвать по фамилии: Иванов, мол, не появился? А его — только Юрий Григорьевич.
Ой, не переусердствовал ли я в восхвалении доктора? Ведь ему это вряд ли понравится…
- Вы счастливый человек? – спрашиваю я.
- Я состоявшийся, - отвечает он.
По-моему, это одно и то же.
Юрий Григорьевич очень хотел стать охотоведом. Охоту всегда любил самозабвенно. Но отец, фанатично преданный врачебному делу, настоял на поступлении в медицинский институт. Ларионов-младший во время обучения не получил ни одной тройки, учился только на 4 и 5.
Уже на пятом курсе он ассистировал знаменитому уфимскому хирургу, который сумел спасти ногу молодой девушке. Студента Ларионова это потрясло. Какие возможности у современной медицины! А на летних каникулах он поехал к бабушке в Юрюзань. Во дворе её дома спокойно гуляли куры и недавно появившиеся на свет цыплята. У одного ножка почему-то была вывернута в обратную сторону. Юрий взял несчастного, сделал ему укол – усыпил цыплёнка. Потом надрезал в нужном месте ножку, перевернул, как надо, наложил гипс. Цыплёнок выжил и вырос! Вернее - выросла. Потом бабушка хвасталась, что это была одна из лучших её несушек. Вот так прошла первая самостоятельная операция начинающего ортопеда Ларионова.
Он всегда учился. Он искал учителей. Он объездил всю Сибирь в поисках врачей-новаторов. Почему именно Сибирь? Потому что там хорошая охота, а это его страсть.
- А зверюшек я вообще-то люблю, - неожиданно заявляет доктор, когда мы присели на лавочку.

В Курган к великому Гавриилу Абрамовичу Илизарову он приехал, прочитав в газете об изобретателе нового метода лечения в ортопедии. Через год, а то и раньше, стал лучшим его учеником. Гавриил Абрамович предпочитал брать в ассистенты только Юрия Ларионова. И только Юрий Григорьевич мог быть гостем в квартире великого хирурга, очень замкнутого человека, который имел с людьми исключительно профессиональные отношения. Вместе они проработали несколько лет. Илизаров очень хотел, чтобы его лучший ученик остался в научном центре, но Ларионов поспешил на родину.
- Почему уехали? – опять интересуюсь я.
- Здесь охота хорошая, - то ли в шутку, то ли всерьез отвечает Юрий Григорьевич.
Когда у академика Илизарова не хватало в больнице мест для лечения людей, он говорил: «Езжайте в Белорецк к Юрию Григорьевичу Ларионову».

Строительство травматологического корпуса в Белорецке начал первый секретарь горкома Вениамин Константинович Сурин. Начал, чтобы Юрий Григорьевич остался в Белорецке. Тогда его пригласили на работу в Москву. Кстати, сам доктор туда особо не рвался.
Сурин пригласил на стройку Юрия Григорьевича, дал ему в руки мел и попросил начертить на нулевом цикле границы будущих кабинетов, палат и хозяйственных помещений. «Только не трогайте несущие конструкции, Юрий Григорьевич», - попросил первый секретарь.
Потом в нашей травматологии лечились люди со всего Советского Союза - от Калининграда до Сахалина. Интересно, знают ли об этом нынешние молодые врачи?

Имя Юрия Григорьевича Ларионова стоит рядом с именем Гавриила Абрамовича Илизарова.
Вот опять понимаю, что сделал ошибку: наш знаменитый доктор, прочтя это, страшно возмутится! Для него Гавриил Абрамович навсегда останется учителем, а сам метод лечения Илизарова до сих пор - единственный и непревзойдённый.
Врач Илизаров мог удлинять ногу на
30 сантиметров. Наш Юрий Григорьевич — на двадцать. Но там - областной центр, а у нас районный.
Сам метод Илизарова включает в себя около 600 операций с использованием оригинальной медицинской аппаратуры.
Юрия Григорьевича не раз звали в Москву. Он отказывался. Я даже не стал спрашивать, почему. Скорее всего, там просто нет хорошей охоты.

Мы проходим мимо Никольского собора.
- Вы верите в Бога? – интересуюсь у человека, который вырос в эпоху атеизма.
- Я около Него хожу.
Когда-то жена Юрия Григорьевича страшно заболела. Он делал всё чтобы продлить её земные дни. Это сложная часть его жизни, в подробности вдаваться не станем. Но доктор понимал, что однажды может наступить конец, и тогда он останется один. Нет! Такого не будет. Но... Вдруг её не станет?..
Он дал обет покреститься, если жена выживет. Она выжила. Он принял крещение.

Игорь КАЛУГИН.
Фото Ильи ПАНЧЕНКО и из семейного архива Ларионовых.

Ещё больше новостей – на нашем канале. Читайте нас в Телеграм https://t.me/belrab

Штрихи к портрету доктора
Штрихи к портрету доктора
Автор:
Читайте нас: