+1 °С
Снег
Антитеррор
АТП в Белорецке встает на ноги?
Все новости

Тихие радости

Рассказ Светланы Ковалёвой

Тихие радости
Тихие радости

Силы убывали с каждым днём. Михалыч сидел на старом скрипучем табурете и смотрел в окно. На улице бушевала поздняя осень. «И я такой же поздний, старый да немощный...»
В один год схоронил маманю, той исполнилось почти девяносто, а вслед за ней на то же кладбище ушла и жена. Обе женщины были добрыми и спокойными. Ежели супружница и повышала на него изредка голос, то тут же слышала мягкий шепоток свекрови: «Уступи, ты женщина. Будь мудрее». И все ссоры на этом заканчивались.
И вот, скажи на милость, как Господь распорядился: дочь, да и сын не в них пошли. Оба поначалу подались в город. Потом Ваську призвали в армию. Отслужив, вернулся домой. Вскоре женился, почти сразу развелся, что уж там молодые не поделили, родителям не доложили. Спасибо, деток не успели нажить.
А не прошло и года, как сын оказался в примаках у Соньки Меченой (поселился после женитьбы в семье жены). Так сельчане прозвали её за родинку на правой щеке величиной с грецкий орех. Говорят, куда только она не ездила, все хотела вывести, а доктора не велели. Так вот, Сонька эта еще та проныра была. И дочку свою с чужим приплодом Ваське подсунула. Этот дурак глаза прикрыл, сделал вид, что его дите, но по отцовской догадке позарился на их добро. Чего греха таить, достаток там был. И дом справный, и кирпичный гараж с «Москвичом» при доме, огород, в хозяйстве - корова, козы. Да и пасекой недавно обзавелись, всего два или три улья, но все равно.
Тёще нужен был работник, ну вот она в сына Михалыча и вцепилась. Да только Васька не шибко старался. Балбес балбесом, а понимал - не его это всё. И случись что... Присоветовал отец было ему свой дом ставить, да куда там. Сонька крик на всё село подняла: «Помру, всё им останется, зачем ещё строить, что, места мало?» Так и затихли разговоры. И Васька остался. К отцу дорогу и вовсе забыл. Да тот и не ждал. Днём, как все сельские, крутился по хозяйству, а вечером садился на завалинку и до поздней ночи думал, размышлял и о своей жизни, и о жизни станичников, да и о жизни всей страны задумывался...

«Вот ведь как все повернуло... Вроде и есть родня, а вроде и нет. Сестры, дочь да сын. А где они? Седьмой дорогой обегают. Выходит, я для них хуже собаки. С сыном ясно. А вот дочка... Почитай, скоро полвека землю-матушку топчет. И женщина ведь. А вот нет в ней уважения ни к отцу, ни к родительскому гнезду. Всё с оглядкой живет на потом, что называется. А что потом-то? Ты пользуйся сегодня, сейчас, ведь потом может и не наступить. Да куда там! Кто стариков слушает?
Тётка бывалоча говорила: «Чего зря мозги лущить? От этого одни неприятности. Ты, Андрейка (всю жизнь так называла), день хорошо поработай, вечером от души поешь, и будет тебе счастье!» Ведь если разобраться - сущая правда. Что человеку надобно?
Вот взять меня. Хатка своя. Вода, свет. Когда всем селом газ подключали, я на летней кухоньке плиту газовую поставил, а в хату не стал. Печку угольком да дровами топлю. И такая от этой печи благодать - все болячки мигом пропадают.
Мы-то раньше как жили? «Прежде думай о Родине, а потом о себе!» Вот мы и думали. Цены в магазинах фиксированные, в смысле - какие государство назначило, а каждый червонец к получке или тринадцатая зарплата - ощутимая прибавка к бюджету. Всем миром поднимали страну после войны. И хоть кругом разруха, не утихла боль от потери родных и близких, а как работали, с какой радостью и верой в счастливую жизнь жили! И ведь было, было всё. Многие помнят до сих пор.
И что в этом плохого? У всех сельчан подсобное хозяйство. В селе ведь как потопаешь, так и полопаешь. День год кормит. Я за всю жизнь ни у кого грошей не занимал. Однажды, правда, пенсию не платили пару месяцев. Пришлось обратиться к детям. Обещали посодействовать, так до сих пор жду их содействия. Спасибо картохе, вот уж наша русская палочка-выручалочка! На все времена!
Да нет, я не в обиде. Проживу, коли надо будет, а вот как им, детям, старость встречать? К хоромам да иномаркам прикипели, человека уже не замечают. Бедные...
Иду в сельпо, мужики на лужайке пиво дуют, орут, друг дружку перебивают: эх, если бы да кабы, да я бы!.. А я вот ни о чем таком не думал никогда. А чего зазря душу теребить? Моя бабка говорила: «Дурак думками богатеет». Науку ее хорошо усвоил и понапрасну ничего себе в мечтах не возводил. Я вот природу люблю, церковь посещаю. На то ты и человек, что должен видеть красоту, быть ближе к нашей матушке-кормилице. Она добрая, щедрая на ласку и уход. Она как женщина. Ты к ней с уважением - сторицей отплатит…»
Поднявшись, медленно, через силу, он пошел закрывать сарай. Увидел возле забора соседку.
- Ты что это, Мария, вроде как росточком поубавилась?
- Так поистопталась я, столько лет живу! А ты как? Ноги-то еще носят?
- Да сама видишь, ползаю помаленьку...
- Дай Боженька сил тебе да терпения, сосед!

И снова вспомнил слова покойной матери. «Живи, Андрейка, с молитвой. Никогда не обманывай. Зла ни на кого не держи. А главное - не лги, особливо самому себе. Самый большой грех - о пустом мечтать!» В который раз понял, права была маманя, Царствие ей небесное! Ох, как права!
«Посмотрела бы, что сейчас творится... Повадились по заграницам ездить. Уж больно нахваливают Египет. Тьфу! Тебе что, родных просторов мало? Помнится, спросил Ваську: ты на Байкале был? Или, положим, в том же Суздале? Ты свою родину не изучил, а прешься к арабам. Поедут на десять дней, кучу денег на ветер выбросят, а разговоров на цельный год. И о чем говорят, что вспоминают? У кого какой купальник да какие там шикарные гостиницы. Ах, какой там сервис! Какой тебе еще сервис, ежели ты человек сельский, всю жизнь живешь в навозе, работаешь в поле да на ферме. У тебя в доме что ли этот сервис есть? Срамота!
Едут отдыхать, колбасы с собой наберут, в номерах налопаются, а потом в ночных ресторанах всю ночь сидят над тарелкой с листиком салата. Типа - я не такая, я жду трамвая, у меня диета, я худею! Стыдно слушать…»

Михалыч снова и снова возвращался мыслями к своей жизни.
«Не нажил я богатства, того богатства, на котором сейчас все помешаны. Ни царских покоев, ни машины, да и денег кот наплакал. Все сбережения лежат в старом носовом платочке, еще от матери оставшемся. Она деньги держала в переднем углу, за иконой Казанской Божией Матери. Вот она, настоящая славянская вера! Вот оно, настоящее чудо!
А я?.. Я живу - как живу. Деревеньку свою люблю с ее весенним половодьем, летним жарким маревом над полями с колосящейся пшеницей, люблю жухлую слякотную осень, первый легкий ноябрьский снежок... Выйдешь за околицу - мамоньки родные! Красотень-то какая! Вот она, радость!»

Старик сидел на своем привычном месте и смотрел в окно.
«Матушка Россия! Русь привольная! Как же мне славно здесь. Хоть и много среди нашего народа буйства, лени, но есть, есть главный стержень - умение сплотиться в лихую годину. Тут нам равных нет. И в этом наша сила. Не зря говорят: русский долго запрягает, но зато потом быстро едет! И мчится наша победная колесница далее. Берегите свою землю, берегите. Не порушьте русскую душу. Добрее и отзывчивее нет людей на свете!»

Фото из открытых источников.

Тихие радости
Тихие радости
Автор:
Читайте нас: