Сломанные судьбы и несгибаемая воля

Два года назад к теме политических репрессий вплотную подошёл и башкирский поэт и писатель Мавлит Карими.

- Ко мне обратился ветеран труда, почетный гражданин Белорецкого района Султан Мужавирович Сиражетдинов. Он предложил написать книгу о людях, которые пострадали в годы сталинских репрессий, - рассказывает Мавлит. - Я не смог ему отказать, тем более что эта тема мне всегда была близка. В нашем селе жили много выходцев из спецпоселений.

Сегодня я в гостях у поэта. Его дом на окраине села Сосновка по улице Солнечной, которая полностью оправдывает свое название: солнце, отражаясь от только что выпавшего снега, до слёз слепит глаза.
Мавлит Зиннатович проделал колоссальный труд! Вместе с супругой он тщательно выбрал имена белоречан и жителей Белорецкого района из республиканской книги памяти жертв политических репрессий. Каждый день штудировал страницу за страницей и выписывал необходимые данные. Так он создавал свой труд, который озаглавил так: «Книга памяти жертв политических репрессий на территории Белорецкого района РБ».
Мавлит Карими включил туда и имена людей, которые родились в других областях и весях нашей бескрайней страны, но были высланы в Белорецкий район.
Более того, башкирский поэт и писатель дал в интернете и местных средствах массовой информации объявления с призывом к потомкам репрессированных присылать свои воспоминания и документы о родителях, дедушках и бабушках, пострадавших в годы лихолетья. Таким образом, его книга является не только кратким набором данных о жертвах репрессий, но и уникальным сборником воспоминаний и архивных данных.

Не знаю, правда это или нет, но люди рассказывали мне такую историю. В середине тридцатых в хлебную лавку, которая размещалась в центре Верхнего Авзяна, вошел местный житель. Взяв батон хлеба, он пристально посмотрел на него, отломил кусочек, помял его в руке и произнес: «Таким хлебом только окна замазывать».
Больше этого человека никто не видел: вечером его увезли в Белорецк, а затем было нелепое обвинение в антисоветчине, скоротечный суд и лагерь. Страшно!
Одно время я увлёкся чтением газет тридцатых годов, находил их в редакционном архиве и погружался в далёкий мир сталинской эпохи. В те годы доносы писали даже через газету! Да-да: у каждого доносчика был свой псевдоним (например, «Наблюдательный», «Справедливый», «Наказующий», «Всевидящий»). Их заметки содержали различные обвинения в адрес людей. Запомнилось вот это: «Слесарь такой-то поставил дома рождественскую ёлочку».
Доносы писались на одной полосе газетного разворота, а на другой публиковалась перекличка с доносчиками. Например: «Наблюдательному! Заглянуть в цех такой-то. Есть данные, что там неодобрительно отзываются о новой линии партии...»
Мне было страшно, когда я читал эти строки. Но что бы вы думали, история развивается по спирали: точно такие же доносы теперь можно прочесть на всевозможных сайтах и в социальных сетях. И псевдонимы схожие, и риторика одинаковая, и тот же зловонный дух доносительства. Только последствия разные: в тридцатые годы человеку доносом напрочь ломали жизнь, а сегодня всё заканчивается пустой, нелепой, злобной грызнёй в мировой паутине...

Вернёмся к труду Мавлита Карими о жертвах политических репрессий. Книга пока не вышла в свет из-за нехватки средств, но автор уже самостоятельно сверстал её на своём стареньком ноутбуке.
С разрешения Мавлита Зиннатовича открываю папку и читаю первые попавшиеся имена: «Абдуллин Муфассал Абдуллинович, деревня Ахмерово, раскулачен». Далее: «Аверьянов Антон Семёнович, посёлок Верхний Авзян, единоличник, арестован в 1930 году».
За каждым именем — сломанная судьба. Но все они, кто были репрессированы, как правило, обладали несгибаемой волей. Они и их потомки после смерти Сталина и последующей реабилитации добились в жизни очень многого. И самое главное - они не озлобились на власть, на свою Родину.
В книге, как уже говорилось, собрано множество документов. Вот один из них: «Справка о признании вас и вашего брата Давлеткужина Г.С. пострадавшим от политических репрессий». Число, подпись. И всё! Но что там дальше, за границами этой канцелярской бумажки? Всегда хочется заглянуть туда. Наверняка этот несчастный Давлеткужин был виноват лишь в том, что имел две коровы. И этим вызвал гнев у председателя совета крестьянской бедноты. Затем последовал донос, арест и насильственный переезд в спецпоселение за колючую проволоку. Где могила Давлеткужина? Я слышал, что в некоторых спецпоселках умерших бросали в болото, потому что так хоронить было дешевле.

Читаю другой документ. Это протокол допроса: «В период Гражданской войны издевался над батраками, под его руководством были убиты красные... (слово стёрто, наверное, командиры) ... Кузнецов Григорий и другие... За последние годы, не довольствуясь мероприятиями советской власти, систематически вел агитацию против таковой. Виновным себя не признал».
Агитацией против советской власти в те годы могло быть признано всё, что угодно. Авзянский священник отец Матфей Фёдоров в 30-е годы, после закрытия Казанского храма, настоятелем которого он являлся, выходил на базарную площадь и открыто проповедовал. Он рассказывал людям о Христе. И это тоже сочли выпадом против власти. Батюшку арестовали, привязали веревкой к телеге и отправили в Тукан. Там, на станции, его зверски избили. Где его могила — неизвестно: по одним данным он погиб на одном из этапов, по другим — умер при строительстве Беломорканала.
У батюшки осталось восемь (!) сыновей и супруга, которая ослепла от горя. Священнику большевики предлагали работу бухгалтером, если он всего лишь отречётся от Христа. Всего лишь... Но он предпочел иной путь. Я всегда спрашиваю себя: есть ли среди нас, сегодняшних, люди такой же несгибаемой воли?

В книге много фотографий. Напряженные, смиренные лики людей. Именно лики. Мы обязаны их помнить. Иначе все повторится вновь.
Сегодня Мавлит Карими ищет деньги на издание своей книги. Может, найдутся благодетели, которым эта тема близка? У Мавлита Зиннатовича есть своя страница в социальной сети «ВКонтакте», эта информация для тех, кто захочет ближе познакомиться с автором книги и замечательным башкирским поэтом и писателем.

Игорь КАЛУГИН.